Значимі місця пам’яті Чернігова: трагічна Рашевщина

Якби мене запитали про найбільш недооцінені, значимі місця пам’яті Чернігова (а їх багато), я б згадала Рашевщину (чи Швейцарівку). Це «багатошарове» місце, наповнене різними сенсами.
При чому — досить мальовнича місцевість, сформована численими глибокими ярами, назву яким дала притока Стрижня — річечка Чорторийка, яка, на жаль, переживає нині не найкращі, у екологічному вимірі, часи.
Вчора була прекрасна погода і я спеціально пішла блукати Чорторийськими крутими схилами. Бачу, що треба збирати сміття, чи організувати толоку, чи ще що — бо засилля всякого-різного псує і без того пошкоджений ландшафт. Якщо я вірно розумію — згадувані Чорторийські яри нині частково засипані та під забудовою.
Власне, одна з трагічних сторінок, який пережили ці яри — перший «червоний терор». Залишу тут майже повну цитату з » Записок… » колишнього тюремного інспектора Країнського. Зважаючи на важкість тексту, читаю абзацами, — бо на ціле прочитання не вистачає сил.
***
«…Их трупы были разбросаны по всему полю за Черторейским мостом
по Гомельскому шоссе и только на следующий день были убраны по наряду крестьянами д. Коты. Мы имеем в Чернигове список расстрелянных в эту ночь… Их вязали по двое и на
грузовиках вывозили за город. Здесь были и статские, и военные, и священники и женщины.
Крики и стоны оглашали в эту ночь город – обыватель переживал ужас. Добровольцы несли освобождение и смерть. В этих массовых расстрелах принимали участие многие комиссары. Полупьяные и кокаинированные, они вместе с такими же солдатами беспощадно исполняли свою роль палачей. Обыватель знал, как расстреливают.
Каким-то путем до него доходили все подробности этой ужасной казни. М. А. Сахновский, сидя в ЧК, слыхал, как охранявшие их красноармейцы-мальчишки хвастались друг перед другом, как и в какое место они расстреливали, и как падали и корчились в предсмертных судорогах их жертвы. Обыватель брался руками за голову и говорил: «Хотя бы застрелили сразу». Расстрелы были страшны тем, что убивали не сразу. В большинстве случаев расстреливаемых приходилось добивать, так как пули пронизывали такие места тела, от повреждения которых смерть не наступала.
Публика знала, что в громадном числе случаев раненых не добивали, а просто закапывали живыми. Впоследствии большевики и сами обратили на это внимание. Они стали расстреливать в затылок. Это был верный способ убить человека. Нас лично вопрос этот тоже всегда мучил. Мы были готовы к смерти, но рыть самому могилу и быть в ней закопанным живым страшило нас.
В городе только и говорили, что о расстрелах. Источником всех сведе-
ний были местные бабы, которые не могли воздержаться от любопытства
пойти посмотреть на расстрелянных. Они приводил в ужас своими рассказами.
…За Черторейским мостом по шоссе, возле деревни Коты, валяются обглоданные собаками человеческие ноги, руки и черепа. На поляне и в оврагах бабы видели золотые зубы и целые челюсти, но никто не хотел даже брать в руки этого золота. Вся местность была покрыта разными мелкими вещами и обрывками одежды. Тут были гребешки, застежки, пуговицы, шнурки, пряди волос, обрывки материи, какие-то тряпки, воротнички и т.д. Мужики деревни
Коты закапывают расстрелянных неглубоко, так что и теперь можно ви-
деть торчащие из-под земли части ног и рук. Мы слыхали об этом и из других источников. Н. В. Любарский рассказывал нам, что его жена ходила потом к этому месту расстрелов, чтобы найти признаки тела своего сына, и видела следы расстрелов с виднеющимися из-под земли конечностями. Собаки целыми стаями рыскали в этом месте, так что одной было
страшно ходить к этому кладбищу…. »

Олена Потапенко, Чернігів

Источник: format.cn.ua